![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chip_burundukhttp://planeta.by/article/803
Модернизаторы России
От Лжедмитрия до Дмитрия
Грянул кризис, и Кремль осенило. Президент Медведев обнаружил, что Россия на «сырьевой игле». В связи с этим он предпринял ряд решительных шагов. Написал статью, преломил чизбургер с Обамой и завел микроблог. Все три события вызвали большой резонанс и долго обсуждались. Статью «Вперед, Россия!» назвали манифестом модернизации. Преломление чизбургера – символом перемен. А заведение микроблога – знаком нового времени. Микроблог забавный, чизбургер среднепрожаренный (medium well), а статья привлекательна своей краткостью. Знаков в ней немного, мыслей еще меньше, но зато все правильные. В статье две идеи: Россия отстала от Запада, пора догонять.
Кратко и метко, как сообщения в «Твиттере». О том, как именно догнать Запад, Медведев не написал. Это правильно. Кто сказал, что руководитель решает задачи? Он их ставит. И заслушивает отчеты о неисполнении.
В общем и целом недавно объявленная всеобщая модернизация России уже успела явить себя миру в следующих фактах:
- совместном Медведева с Обамой распитии Кока-колы и поедании чизбургеров (в заведении с милым названием «Ray’s Hell Burger», «Дьявольский бургер Рэя»);
- появлении микроблога Медведева в «Твиттере»;
- наличии у Медведева сакрального символа модернизации – «айпада» (iPAD);
- торжественном вручении Медведеву переходящего символа модернизации – «айфона 4» (iPhone 4) – в штаб-квартире «Apple»;
- публикации статьи «Россия, вперед!»;
- улыбках и рукопожатиях с Дж. Чемберсом («Cisco»), Ст. Джобсом («Apple») и еще несколькими менее известными деятелями Кремниевой долины;
- серии выступлений-публикаций-заявлений-обсуждений на тему «Сколково»;
- публичной лекции Чубайса на тему нанотехнологий и модернизации вообще.
Наиболее содержательной оказалась лекция Чубайса. Чубайс указал – если модернизацией будет заниматься начальство, ничего не выйдет. Чубайс в высших российских чиновниках ходит лет двадцать. А потому, надо полагать, знает, о чем говорит…
А может, Чубайс и не прав. В конце концов, Медведев неплохо подготовился. Президенту, вооруженному «айпадом», «айфоном» и микроблогом, не страшно в России ничего – ни дороги, ни дураки.
Скептики зря посмеиваются. Все идет своим чередом, в полном соответствии с требованиями российской (советской) истории. У каждого царя (генсека, президента) должна быть своя идея – большая или малая. Без нее жить скучно. И главное – надо же уважать традицию. При каждом правителе было что-то свое. Судите сами.
При Ленине – мировая революция. При Сталине – социализм в одной отдельно взятой стране. При Хрущеве – коммунизм через 20 лет. При Андропове – дисциплина (при Брежневе идеи не появилось, и страна несколько растерялась). Горбачев выдал сразу несколько идей (ускорение, трезвость, гласность, плюрализм…). Такого напора страна не выдержала и развалилась.
Ельцин провозгласил эру свободы. И тут же расстрелял ее из танков. На выборах 96-го свободу торжественно перезахоронили с полным соблюдением ритуала. А в 99-м, когда земля на могиле дала усадку, воздвигли надгробный памятник.
В общем, в нулевые годы пришлось искать новую идею. Нашли ее просто – взяли, что было под рукой, и слепили «из того, что было». Под рукой был «Газпром». Так родилась идеология «энергетической сверхдержавы».
Кто только над ней не измывался!.. А зря. Идеология «энергетической сверхдержавы» была, пожалуй, самой честной за всю историю России.
Она не обещала светлого будущего, а честно указывала на сырьевое настоящее. Между строк в ней читалось – Россия прирастала, прирастает и прирастать будет Сибирью. То бишь своими недрами. И ничем другим прирастать она не может, не хочет и не будет.
Отдадим должное Путину – он нашел в себе мужество честно указать место собственной страны в мире.
Символ веры был предельно прост: «Газпром – наше все». Точнее, почти все. «Газпром» – Зевс на российском Олимпе; рядом «боги» помельче – нефтянка, металлурги… И еще кое-что.
Идеология «энергетической сверхдержавы» имела одно важное преимущество – ее стилистика была проста и понятна. Вот недра, вот труба. Ямал, труба, поток, откат… Что-то уплывает, что-то оседает. Газ качается, бюджет пополняется. Вот было национальное достояние, вот нет его. Все созвучно исторической традиции и понятно национальному менталитету.
Скептики бурчали – сырьевая игла… Так ведь другой испокон веков не было.
И все же в таинственной кремлевской душе скребли кошки. Все просто, понятно, но… скучно! И мелковато. Нет сверхидеи, парящей под небесами. В общем, на державную идеологию не тянет.
Другое дело Сколково. Здесь все непросто, ничего не понятно, зато живо и весело. А если добавить Чубайса с нанотехнологиями, то дух точно захватит. Для массовки можно использовать Обаму, Джобса, Чемберса, Баррета и других «силиконовых парней».
Этот контраст озорного медведевского пиара со скучноватым путинским вызвал к жизни Интернет-дискуссии, описанные Салтыковым-Щедриным задолго до появления блогов и форумов: «Явились даже опасные мечтатели. Руководимые не столько разумом, сколько движениями благородного сердца, они утверждали, что при новом градоначальнике процветет торговля, и что, под наблюдением квартальных надзирателей, возникнут науки и искусства. Не удержались и от сравнений. Вспомнили только что выехавшего из города старого градоначальника и находили, что хотя он тоже был красавчик и умница, но что, за всем тем, новому правителю уже по тому одному должно быть отдано преимущество, что он новый» (Салтыков-Щедрин, «История одного города»).
Но Салтыкова-Щедрина нынче перечитывают редко, а оттого слово «модернизация» прочно вошло в российский политический обиход. Чиновники прикупили айфонов и поручили помощникам уточнить, что такое микроблог (при необходимости закупить микроблоги оптом, а их ведение отдать на аутсорсинг аффилированным структурам). Спичрайтеры перенастроили компьютеры для автоматического разбавления любого текста двумя коренными словами – модернизация и инновации. В общем, все закрутилось. Пока, правда, о модернизации не сложили песни. Но, думается, ждать недолго. Пиарщики, продюсеры и промоутеры не подкачают. Будет вам и песня. И ее обязательно выложат на «YouTube».
Как бы то ни было, но факт остается фактом: Россия вступила в привычное историческое состояние – в эпоху очередной модернизации.
Модернизироваться России не впервой. Дело это, можно сказать, освоенное. Четверть века назад Горбачев призывал к ускорению (на основе научно-технического прогресса). Мол, мы отстали – надо догонять. За четверть века до Горбачева был Хрущев с тем же самым – «догнать и перегнать Америку». Отмотайте еще четверть века назад и получите цитату: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». И еще: «Пора, давно пора повернуться лицом к технике». Это уже не Хрущев – это Сталин. Знаменитая речь «О задачах хозяйственников». На дворе 31-й год.
Перед Сталиным – Ленин: «…либо погибнуть, либо догнать передовые страны и перегнать их также и экономически».
До Ленина – Столыпин («дайте двадцать лет покоя и вы не узнаете Россию»). До Столыпина – Витте. До Витте – Александр Второй. До него – Сперанский. И далее – Петр Алексеич. А потом уж и совсем седая старина.
Все модернизаторы России были разные. Но говорили одно и то же – «Россия отстала от Европы – надо догонять». Догоняли как могли. Проходило время, приходил новый модернизатор и вдруг обнаруживал – опять отстали! И вновь начинал догонять…
Краткий курс модернизации
Четыреста пять лет тому назад в московском Кремле сидел царь Дмитрий. Царь Дмитрий мечтал о модернизации. Он желал «соорудить Академию, чтобы и Москва изобиловала учеными мужами». К своим боярам царь Дмитрий относился скептически – «упрекал их невежеством, дразнил хвалою иноземцев и твердил, что россияне должны быть их учениками, ездить в чужие земли, видеть, наблюдать, образоваться и заслужить имя людей». Кроме того, царь Дмитрий «желал во всем уподобляться ляху, в одежде и в прическе, в походке и в телодвижениях; ел телятину… и никогда не ложился спать после обеда… бегал из места в место, к художникам, золотарям, аптекарям: чему дивились москвитяне, дотоле видав государей только в пышности, окруженных на каждом шагу толпою знатных сановников».
Нежелание спать после обеда россияне ему не простили – духовно чуждым царем зарядили пушку и выпалили в сторону, с которой дули модернизационные веяния.
Правды ради надо сказать – были модернизаторы и до Лжедмитрия. При Грозном – поп Сильвестр с Алексеем Адашевым, после Грозного – Годунов. Все трое были умны и от того несчастливы. При попе Сильвестре да при Адашеве в России приняли Судебник (водворив в стране мало-мальский юридический порядок), основали приказы (прообраз министерств), провели военную реформу, первый Земский собор, покорили Казань, Астрахань и… на том успокоились. Грозному наскучили советники – с ними было тошно и невесело. А душа просила разгула. Царь завел опричнину, на пару с которой разорил полцарства и вчистую продул Ливонскую войну. А история сделала зарубку на память – модернизацию в России начать можно, да закончить сложно.
Борис Годунов за век до Петра начал отправлять детей боярских учиться в Европу. Но век его был недолог. Царь скончался, ничего толком не успев начать.
Век Лжедмитрия был еще короче. Не успел он ни завести Академию, ни пригласить иностранных мастеров. Прожекты модернизации так ими и остались. Пришлось подождать лет сто.
Петр Алексеич
Первым модернизатором, который не только говорил, но и делал, оказался Петр Алексеич. Возможно, именно эта способность (не только говорить) так впечатлила потомков, что они поспешно присвоили ему звание Великий. Хотя реальные «итоги работы» царя-плотника не так и впечатляющи. Вот их краткий список:
- сбрил бороды боярам;
- одел дворян в парики;
- научил курить (пить и до него умели);
- создал флот;
- построил столицу на болоте;
- выиграл войну у шведов;
- проиграл войну туркам;
- разорил крестьян;
- вошел в историю как величайший реформатор.
Царствование Петра началось с большой победы (Азов) и еще большего поражения (Нарва).
Под Нарвой поражение было не только сокрушительным, но и позорным. У русских было очень большое войско, у шведов – очень маленькое. Один швед шел против четырех русских. Их вел безумный король Карл. Это решило дело. Московские рати бежали в полном беспорядке.
После Нарвы Петр окончательно понял – жить своим умом себе дороже. Европу шапками не закидаешь – у Европы надо учиться. Иначе побьют.
Петра интересовало то, что укрепляло армию и флот. До остального ему было дела мало. Он учился корабельному ремеслу, потому что нужен был военный флот. Он поощрял промышленность, потому что надо было отливать пули, делать ружья и пушки. И торговля, и индустрия для него стали лишь подспорьем в военном деле. А если бы Петр Алексеич всерьез заботился о них, то не воевал бы со шведами, а отменил крепостное право. Но об этом он даже не помышлял.
После Полтавы Петр поднял тост – «за учителей наших шведов!». Кое-чему он действительно научился. Правда, под Полтавой у русских опять войск было больше (раза в два). Более того – у шведов практически не было артиллерии. На этот раз все произошло по законам математики – войско большее побило войско меньшее.
Тем не менее, прогресс налицо. Под Нарвой Петр не умел побеждать ни числом, ни умением. Под Полтавой научились побеждать хотя бы числом. Уже неплохо.
И все же тост за шведов Петр поднимал зря. На самом деле он выбрал плохих учителей. У Карла Двенадцатого учиться было нечему. Учиться надо было у его потомков. Карл любил воевать и умел побеждать. Это умение дорого обошлось Швеции. И потомки поняли: посмотри на Карла и поступи наоборот. После Карла Швеция постепенно отказывается от дурацких амбиций. Нация перестает воевать и начинает работать. Это был правильный выбор, который так и не заметили в России.
Петр вошел в историю тем, что выдал рецепт российской модернизации. Рецепт оказался удивительно прост. В нем всего два слова – «КРАСЬТЕ ФАСАД». Выкрасишь фасад – сойдешь за модернизатора. Петр – гений масштабной показухи. При Петре Россия внешне стала походить на Европу. А внутренне осталась прежней. Неспроста о любимом детище царя-плотника, Петербурге, Гоголь написал так: «На Невском все обман, все мечта, все не то, чем кажется».
На главный вопрос – стали ли русские люди жить лучше в результате петровских реформ – история дала простой недвусмысленный ответ. Нет. По образному выражению историка – при Петре государство стало сильнее, а люди беднее.
Вместо неудобных бород явились неудобные парики. Появился флот, закупоренный в Балтике, как в бутылке. Появилась гвардия, менявшая по своему усмотрению императоров и императриц. Появилась регулярная армия, непременный участник всех европейских разборок (к вящей славе русских царей и без всякой пользы для русского крестьянина). Появился Петербург, построенный на чухонских болотах и русских костях, в гиблом, чахоточном месте, возникший без всякой цели и надобности, по одному капризу императора-самодура.
Но главное осталось прежним – крепостное рабство, народное пьянство да чиновное воровство. И за границу Россия по-прежнему вывозила исключительно сырье. Знаменитому историку Ключевскому приписывают замечательную фразу: «Любуясь, как реформа преображала русскую старину, не доглядели, как русская старина преображала реформу».
Кто-то метко назвал Петра «первым большевиком». Что-то в этом есть. Во всяком случае у последующих реформаторов (Сперанского, Александра Второго, Лорис-Меликова, Витте и Столыпина – к ним мы еще вернемся) общего с Петром было мало. Исторические наследники у Петра обнаружились через два столетия – аккурат в прошлом веке.
Ленин
За шесть лет до смерти Ленин неожиданно взял власть. Всю жизнь он читал, писал и мечтал. А окружающим говорил – мечте не сбыться, мы не доживем, может, молодежь дождется…
Но мечта сбылась. Империя Романовых нежданно-негаданно сгинула в один день (Ильич опять оказался прав: «стена гнилая, ткни и развалится»). На смену ей пришло время мечтателей.
Сегодня к Ленину и Троцкому можно относиться как угодно. И все же это были удивительные люди. Журналист Троцкий из ничего создал новую армию. Литератор Ленин из ничего создал новое государство. Армия Троцкого дошла до Владивостока и Вислы. Государство Ленина пережило создателя почти на семьдесят лет. Неплохой результат для книжных мечтателей.
Ленин взялся за Россию основательнее, чем Петр. Со стороны казалось, что в стране идет сверхмодернизация.
Понадобился почти век, чтобы понять – психологию человека не переделать. Как ни крути, но прав оказался Остап Бендер – индивиду скучно строить социализм. Причем индивид этот так же, как Балаганов, упорно желает ходить в белых штанах. И ничто – ни самая передовая теория, ни самый обширный архипелаг ГУЛАГ – не в состоянии этого изменить.
Редкое в истории государство Ленина просуществовало относительно долго, но исчезло так же, как и романовская империя – в один день. Никто не встал на его защиту. Оно кануло в Лету при общем молчаливом согласии – народа, властей и воинства.
И тем не менее, Ленин оказался одним из самых удачливых модернизаторов в российской истории. «Город Солнца» он не построил, а вот «лампочку Ильича» затеплил. Вождь мирового пролетариата запустил, а его наследники завершили одну чрезвычайно полезную штуку – электрификацию.
Вообще, теоретики Ленин и Троцкий оказались на редкость практичными людьми. Хрестоматийный план ГОЭЛРО начали готовить еще в начале 20-го года. На дворе разруха, война в разгаре – Красной Армии еще только предстояло разбить Врангеля, обмануть батьку Махно и потерпеть жестокое поражение от Пилсудского. Но комиссия по электрификации уже начала работу. Были подняты старые, робкие планы царского правительства. Их уточнили и основательно расширили. Полуголодных ученых и инженеров поставили на отличное довольствие. И начали наскребать деньги, чтобы платить буржуям за оборудование, технологии и консультации.
Надо отдать должное Ленину – ему и в голову не приходило «делать свое». Он твердо знал – все надо брать на Западе. В Европе, а еще лучше в Штатах. Именно так большевики (и при Ленине, и при раннем Сталине) поступали. Все закупалось на Западе – станки, оборудование, технологии. В СССР ехали иностранные спецы – устанавливать, налаживать и обучать.
Это привело к успеху. Мало кто верил в ленинскую электрификацию. Но она состоялась. К началу 30-х страна была готова к решающему рывку в индустриализации – электричества было довольно.
«Лампочка Ильича» оказалась вполне реальной. Она осветила стране путь в будущее. Точнее – два пути. Один – делать танки. Второй – делать не только танки, но и автомобили. И много всего другого, предназначенного для жизни, а не для смерти.
Электричество нужно и для танков, и для автомобилей. И не вина «лампочки Ильича», что страна предпочла исключительно танки.
Сталин
Сталин первым понял – мировой революции не будет. Надо строить социализм в одной отдельно взятой стране. Эта догадка помогла ему взять власть.
Троцкий – первый кандидат в наследники Ленина – по-прежнему ждал мировой революции. И оттого проспал свой шанс залезть на кремлевский трон, опираясь на армию.
Впрочем, кремлевского трона Троцкому было мало – впереди ему грезился пожар мировой. Но он так и не вспыхнул. А тот, кто желает слишком многого, не получает ничего. Вождь Октября потерял власть и на пароходе «Ильич» уплыл за моря ожидать Меркадера с ледорубом.
Сталин между тем продолжил главное дело Ленина – подготовку к войне. В том, что впереди смертельный бой между капиталистами и социалистами, никто не сомневался. Неясно было, с кем именно придется биться – с поляками ли, с китайцами, японцами, англичанами, французами, с каждым по отдельности или со всеми разом. Но то, что биться придется, не сомневался никто.
История рассудила по-своему. Стране социализма биться пришлось не с капиталистами, а с национал-социалистической рабочей партией Германии.
Все 30-е годы Сталин посвятил подготовке к войне. Но подготовиться все равно не успели. И если в Первую мировую фронт держался у Баранович, то во Вторую немцы дошли до Москвы и даже залезли на Эльбрус. Тем не менее, Первая мировая для России закончилась в Бресте, а вторая в Берлине.
Сегодня уже не секрет – технически Красная Армия была лучше подготовлена к войне, чем вермахт. Вторая мировая стала войной танков. А лучшие танки были у СССР. Причем не только в последние годы войны, но и в 41-м. «Катюши» (гениальное советское изобретение) били гитлеровцев в том же 41-м. Список можно продолжать.
Как ни странно, в техническом отношении немцы стали обходить союзников лишь к концу войны (баллистические ракеты, реактивная авиация, новые типы подлодок). Но к тому времени это уже не имело значения.
Сталинская индустриализация дала свой результат – техника не подвела страну. Подводили генералы и маршалы. А ученые и инженеры, конструкторы и рабочие свой долг выполнили отменно. Так же, как и солдаты.
Потом была эпопея с атомной бомбой. Частично ее секрет украли (в ту пору в разведке служили судоплатовы и эйтингоны, а не анны-чэпмэны). Но многое доделали сами. И потом смогли даже вырваться вперед (первыми испытав водородную «сахаровскую» бомбу). Плюс ракеты Королева. И первый человек в космосе. Это все Сталин и его индустриализация. Она была оплачена миллиардами долларов и миллионами жизней. И результат у нее был впечатляющий, но печальный.
Сталин модернизировал не страну – он модернизировал ВПК (этим он сильно напоминал Петра). Страна делала отличные ракеты и бомбы. Но за рубеж по-прежнему (как и за сотни лет до того) экспортировала сырье. Ученые делали гениальные открытия. Но одновременно СССР проспал генетику и кибернетику. Все, что находилось за пределами ВПК, как и прежде, несло на себе печать отсталости.
Россия впервые в своей истории научилась делать лучшее в мире оружие. Это был главный итог сталинской модернизации. К несчастью, он был не только главным, но и единственным.
Продолжение следует....
